Между Востоком и Западом: противоречия и устойчивость

К.Шувалов

В России истина почти всегда имеет характер вполне фантастический ( Ф . Достоевский )

Поспешая за мировыми событиями, мы не слишком преуспели в осмыслении собственных ценностей и потому не понимаем , почему у нас получается все “не как у людей“. Мы даже “русскую идею“ придумали для заявления о том , кто мы такие и каковы наши цели в мировой истории . Хорошо хоть , что иногда мы забываем о ней и не боремся за ее осуществление, иначе крови российской лилось бы еще больше. Народ, живущий на громадной территории, россияне - довольно противоречивое явление . Даже понятие “русская нация“ нелегко применимо для его характеристики не только потому , что живут здесь не только русскоязычные люди , но и от того, что уж слишком различные и часто меняющиеся ценности исповедуются жителями земли российской. Сейчас в научной и публицистической литературе нередко встречаются суждения о несостоявшейся национальности, наряду с чем ужесточаются требования борьбы со всеми , кто унижает ее . С одной стороны , на разных этапах мировой истории наш народ играл и играет величайшую роль в судьбах человечества . А с другой - он же на тех же этапах оказывался и оказывается незащищенным от внешнего физического и , что особенно печально, интеллектуального, духовного влияния и с Востока , и с Запада, впитывает , как губка , в себя различные возникающие в мире новации и под влиянием их часто забывает свое прошлое , о чем с горечью писал П. Я. Чаадаев.

Противоречив наш народ и в характере одновременно существующих ценностей. Он и почитает Высшую (как и земную, не небесную ) власть и готов при случае надсмеяться над ней и даже уничтожить ее. Он всемирен, готов сострадать нуждам любого другого народа и помогать ему даже себе в убыток. Он же националистичен , даже шовинистичен по отношению ко многим народам , живущим на его собственной территории . Он добр, отзывчив, терпелив к чужому горю и горяч , раздражителен , агрессивен , эгоистичен в отношении с соседом, а иногда - даже с собственным родствен-ником . Он поэтичен и восприимчив к красоте и презирает ее же в зависимости от обстоятельств . Ему не чужды мысли о вечном и он же создает памятник этому вечному из материалов , которые разрушаются еще при его жизни. Он гордится прекрасным видом своих храмов, жилищ , одежды и не обращает внимания на состояние “тыльной стороны“ предметов своей гордости - мусорные свалки у храмов , обшарпанные дворы и лестничные клетки прекрасных дворцов, унылое и неудобное белье под прекрасным платьем . Он мучается своей неустроенностью, ищет виновных в этом и требует их наказания и, одновременно, испытывает категорическое нежелание, отвращение к разговорам (и уж тем более размышлениям) о характере собственных ценностей: они - предмет его эмоций , а не здравого смысла. Он - творец величайшей в мире культуры, которую он часто настолько игнорирует, что иногда хочется сказать: ”Полно, да этим ли народом создана эта культура?”

Конечно, и про многие другие народы можно сказать что-нибудь подобное, но уж слишком велико влияние российской политики, слишком велики провалы в исторической памяти россиян, необычен и велик разброс их ценностей (например, слышат ли друг друга власть и общество, столица и провинция, Сибирь и Центр, богатые и бедные, интеллигенция и народ ) , чтобы не обратить на это внимание и не задуматься о том , какое “слишком “ может стать тем пределом , за которым наступит разрушение российской души, превращение относительно целостного народа в русскоязычное население, рассеянное по всей планете, а может быть, чем черт не шутит, и крах очередной мировой цивилизации.

Некоторые историки считают, что причиной такого раздрая в нашей жизни является судьба России быть посредником между Востоком и Западом, испытывать на себе противоречивые влияния того и другого. В таких суждениях есть смысл. Считается, что с Востока к нам пришли деспотизм , теократия, презрение к гражданским свободам, мздоимство чиновника, ибо он всегда был сильнее, значительней закона, исполнять который он посажен. Интересна в этой связи восточная притча. В клетке сидят жаждущие из нее выбраться люди и владеющие ключом от нее обезьяны . Наконец , первым удалось овладеть ключом. Но вот беда - тот у кого в руках оказывается ключ, мгновенно обращается в обезьяну и выполняет свою роль.

С Запада к нам волнами прибывали грамотность и христианство, латинское и лютеранское влияние на церковную жизнь, европейские идеи, привнесенные Петром I, масонство и просветительство, бюрократия и либерализм, социализм и индустриализация 20 века, демократия. Так что же - противостояние Востока и Запада определило ценностную ориентацию россиян? С этим можно было бы согласиться, если бы на все заимствования и веяния в России со всех сторон не накладывался бы специфически российский флер, что недавно было озвучено политиком: “Мы хотели как лучше, а получилось как всегда.“

Лучше или хуже - понятия субъективные и ненаучные. Но они все-таки свидетельствуют о некоторой устойчивости российских ценностей, несмотря на восприимчивость нашей души ко всяким новациям извне . К этому следует приглядеться попристальнее. Что же такое - эта отечественная устойчивость? Каковы ее характеристики ? Когда-то И. Киреевский писал, что Петр I внедрял европейский образ жизни “азиатским” способом, насилием. Но ведь эта “азиатчина“ работала в нашей истории неоднократно и работает до сих пор - и в масштабах государства, и на уровне обыден-ных отношений его граждан, ибо она является нашей родной ценностью, которая досталась нам в наследство еще с времен догосударственных, вероятно, укреплялась монгольским у нас пребыванием , но так и не была преодолена ни христианством , ни светским просветительством . Суть этой ценности - собственное унижение перед сильными мира сего, вера в их возможности определять мою жизнь, гордость мало разумным, но свирепым, красивым в своей свирепости начальником. От степени размаха такой “азиатчины“ зависит часто успешность европеизации России , ибо еще и сегодня 70 % россиян считают , что “для наведения порядка в стране нужна“ сильная личность.

Народ реагирует на подобное “внедрение“ веками выработанным стремлением промолчать, приспособиться или, если это не получается - подняться на бунт . Отсюда понятно презрение к гражданским свободам, ввезенным в Россию из Европы. Там уважение к ним - способ противостоять насилию власти, у нас всегда возможен “уход” от силы и власти в степь, в Сибирь, в раскол, в инакомыслие и во вранье, воровство, анекдоты, пьянство, мат. Это и есть российская земная свобода. За нормой права не спрячешься, ибо ее презирают не только обыватели, но и чиновники, должные ее отстаивать и соблюдать . Избавление - в нашей большой географической и душевной территории , т. е. большей , чем в Европе неформальности отношений, необязательности законов , бесполезности теоретических рекомендаций.

Как отмечал В. О. Ключевский, в российской историографии вполне можно обойтись без анализа правосознания россиян из-за отсутствия права в самой отечественной истории. Гораздо важнее руководителю сыграть, изобразить свою законопослушность. И понимающие это властители достигают многого для себя , а иногда - и для России, если они не забывают, что мифологическое мышление легко расстается со своими богами. Тогда бунт бывает страшен. Свергаются с пьедестала кумиры и начинается резня и чужих, и своих. Похмелье наступает нескоро и бывает тягостным. Так обстоит дело с нашими “азиатскими” ценностями: насилием, покорностью, поклонением, страхом и бунтом.

Но такое рассуждение было бы неполным, если не подумать о том , где же находится тот Восток , который так влияет на нас. Запад налицо имеется .К нему обращено внимание и многих наших лидеров , и интеллигенции , и народа, которому постоянно говорят: “Вот он - Запад ! От него - наше добро (или “ зло “ в зависимости от убеждений говорящего)”. Ну ,а Восток , где он? Ушла в прошлое византийская цивилизация, давшая нам православие вместе с учением о богоносной роли земного монарха, мечту о 3-м Риме, давно окончилось нашествие монголов-кочевников, как и перемещение по нашей территории народов с востока на запад. Конечно, следы этих процессов в нашем сознании остались. Но ведь с тех пор прошло полтысячелетия. Почему же столь устойчивы эти следы ? Можно , конечно , говорить о современном китайском или индийском Востоке. Но только очарованный ими человек может говорить об их серьезном влиянии на россиян . Отсюда следует, что наличие устойчивых “восточных следов“ прошлого в жизни России связано с наличием у нас в бытии и душах чего-то такого, что созвучно этим следам , способствует их сохранению . Вот и выходит , что Восток в современном мире - это мы сами с теми устойчиво-податливыми ценностями , которые до поры до времени позволяют противостоять волнам западного влияния , благодаря чему европейские новации становятся российской действительностью, не похожей на тот идеальный образец , который завозился к нам монархом, революционером , партийным боссом, интеллигентом.

Услышать и сделать по своему, или - выслушать подобострастно с готовностью выполнить рекомендацию, промолчать и ...исчезнуть с глаз начальства - это и есть наша реальность, экологическая среда нашей души, которая и создается ею и ее же воспитывает и ломает, когда та захочет быть по-европейски свободной , или по “азиатски” вольнолюбивой . Вот и получается , что наша реальность есть следствие российской реакции на завозимые к нам европейские ценности.

Следующая страница: Православная церковь и российское двоеверие.